...Знаешь ли, чем мы сильны, Басманов?
Не войском, нет! Не польскою подмогой!
А мнением! Да! Мнением народным!
А. Пушкин, «Борис Годунов»
«На войну мы не пойдем,
На нее мы все на...м»
Грубая надпись на стене австрийской казармы из повести
Я. Гашека «Похождения бравого солдата Швейка»
Едва ли будет преувеличением сказать, что информационные войны в человеческом обществе начались практически одновременно с войнами обычными. Может быть, даже с некоторым опережением. Это и не удивительно. Ведь война подразумевает смерть, разрушение и множество других потерь, и для того, чтобы участники войны – племя, народ, нация или иная социальная общность - готовы были пойти на этот неизбежный риск, их массовое сознание нуждается в должной подготовке. Нет, в обществах всегда были, есть и, к сожалению, будут патологические уроды, для которых является «счастьем» убивать, мучить и разрушать, но таких все же меньшинство. Большинство людей хотело и хочет жить, растить детей и создавать разного рода ценности. Поэтому всем, кто по разным причинам заинтересован в войне и конфронтации, необходимо поработать над тем, чтобы хотя бы временно изменить ценностные установки большинства.
Издавна – еще в каменном веке – чтобы заставить племя «поднять топор войны», вожди, жрецы или иные так или иначе заинтересованные люди обьясняли своим соплеменникам, что соседи, к примеру, едят детей, убивают всех чужаков, а то и являются не другими людьми, а порождениями темных сил. Ведь на самом деле рисковать жизнью и убивать легче, если веришь, что борешься с какими-то изуверами если не с чертями в относительно человекоподобном облике. С тех давних времен матрица обработки массового сознания не претерпела коренных изменений.
Приемы и методы остались теми же. Изменились только технологии передачи информации: появились незнакомые нашим предкам газеты, радио, телевидение и интернет, но никуда не делись и старые добрые слухи, с которых начиналась информационная война многие тысячелетия назад. Работая со своим обществом, «войнотворцы» всячески очерняли потенциального противника, но при этом часто работали и с общественным мнением противоположной стороны, «размягчая» его волю к сопротивлению созданием положительного образа тех, с кем предстоит вести войну, делая связанные с войной риски бессмысленными. В качестве примера можно привести сложнейшую систему пропаганды, разработанную в государстве турок-османов в ходе завоевания ими христианских стран и народов Ближнего Востока, Балкан и Кавказа. Противники турок были не отсталы технически, не менее многочисленны, не слабее в своей вере и воинском искусстве и даже не уступали в им в жестокости. Однако их воля к победе ослаблялась слухами о том, что турецкое господство никак не скажется на их стиле и образе жизни. Слухи распространялись через странствующих купцов, бродяг и даже подкупленных политиков высшего звена (ярчайший пример – главнокомандующий византийской армией мегадук Лука Нотарас, завербованный турками накануне осады Константинополя[1]).
Надо сказать, что в ряде случаев турки, подчинив очередной край, старались первое время следовать стереотипам своей пропаганды, в результате чего население привыкало к оккупантам, не боялось их, а когда сопротивляться было уже поздно, оккупанты одним ударом уничтожали элиту захваченной страны и начинали жесткую ассимиляцию. Очень похожая система, правда несколькими столетий раньше, была разработана крестоносцами для покорения полабских славян, пруссов и других народов восточной Балтии.
Следует также отметить, что информационная война не обязательно сводится к распространению лжи и инсинуаций. Распространение правды – неприятной или приятной – также является важнейшим инструментом.
Примером «приятной правды» является заявление литовского князя Гедиминаса, распространявшееся агентами Литвы в белорусских и западнорусских землях, присоединяемых литовцами к своему государству в XIII-XV вв.. «Мы старин не рушаемо, а новин не вводимо[2]»,- говорил Гедиминас, и обещание это выполнялось и им, и его наследниками вплоть до Витаутаса Великого.
Пример: Великая Литва, сформировавшаяся в течение 200 лет не смогла бы так быстро стать таким большим государством, если бы литовская идея не была поддержана населением присоединяемых территорий.
Примеров использования неприятной правды в истории информационных войн - тоже немало. В частности, во время страшной Ливонской войны (1558–1583) правда о зверствах русско-татарских войск царя Ивана Грозного в Прибалтике (точнее – на территории нынешних Латвии и Эстонии), распространенная в ранних германских и голландских газетах, была одной из причин интервенции европейских держав – Швеции, Дании и Польско-Литовского Союза, - благодаря которой было предотвращено полное истребление коренного населения края и почти на полторы сотни лет отложено включение стран Балтии в русскую орбиту.
Пример: иллюстрация к рассказу о русских зверствах в бывших землях Ордена из баварской газеты периода Ливонской войны.
В течение последних ста лет информационная война приобрела особый размах благодаря технологическому скачку, резко увеличившему ее эффективность и расширившему аудиторию вплоть до глобальных масштабов. В период Второй Мировой войны информационную войну активно вели страны-агрессоры: СССР и Германия, а также – с некоторым запозданием – страны Антигитлеровской коалиции. Примером воистину блестящего успеха советских мастеров пропаганды являются страны Балтии (если точнее – Эстония и Латвия), правительства которых полностью проиграли информационную войну, фактически открыв ворота оккупанту с Востока и ввергнув свои страны в испытания, которых можно было хотя бы частично избежать. Начиная с 30-х годов, советские СМИ, а также пропагандисты по линии Коминтерна, да и многие завербованные репатрианты - создавали в Эстонии и Латвии положительный образ СССР, одновременно играя на страхе жителей перед возможной германской экспансией. В 70-е годы многие старики еще помнили популярную агитку 1939-40: «Чтобы как-то продержаться против Германии нас – латышей (эстонцев) должно было бы быть хотя бы десять миллионов. Но если мы будем вместе с Советским Союзом то нас станет сразу двести миллионов!» Звучало весьма убедительно. При этом народ хотя и слышал про коллективизацию, массовые расстрелы и ГУЛАГ, но не воспринимал эту информацию всерьез. Позже, когда латыши и эстонцы лично познакомились с этими неотьемлимыми чертами «советского образа жизни», сопротивляться было поздно, да и некому... В качестве альтернативного примера можно привести Финляндию (фактически – тоже балтийскую страну), где информационное сопротивление давлению с востока велось весьма активно, и в результате население страны оказалось готово пойти на любые жертвы для того, чтобы защитить свою независимость, свободу и идентичность.
После войны Соединенные Штаты и ряд стран западной Европы вполне небезуспешно вели информационную войну против руководства СССР и стран-сателлитов Варшавского договора. Конечно, падение псевдосоциалистических режимов на востоке Европы было связано прежде всего с провалами их экономической политики, но успешная обработка массового сознания этих стран даже через небольшие «щели в железном занавесе», безусловно, ускорила победу Запада в Холодной войне.
После 1991 года Запад прекратил информационную войну против России, полагая, что в ней нет необходимости. Однако руководство России даже в период правления Бориса Ельцина смотрело на ситуацию иначе. Когда же 31 декабря 1999 года власть в Кремле открыто перешла в руки чекистского клана, представителем которого является Владимир Путин, информационная война за «Русский мир» перешла в качественно новую фазу. Сегодня Кремль не жалеет ни денег, ни технических средств на ее ведение, и можно сказать, что на данный момент это себя оправдывает. За последние годы из жертв российской агрессии информационную войну с треском проиграла, например, Грузия. При значительных успехах в ряде сфер государственной жизни, администрация Михаила Саакашвили почти полностью игнорировала работу с массовым сознанием населения своей страны и не пыталась противодействовать информационной агрессии России, которая шла параллельно агрессии военной (если считать с 1992 года). В результате Грузия понесла серию военных поражений, потеряла почти 20% территории и скатилась к тому, что прогрессивные силы страны «демократическим путем» уступили власть деструктивным и практически пророссийским силам. Похожие ошибки совершаются и в других странах-соседях России. В частности, в Молдове, Белоруссии, на Украине и в странах Балтии, где помимо интернета активным и весьма эффективноым рупором кремлевской пропаганды является российское телевидение, ведущее непрекращающуюся работу с русскоязычным населением. Аналогична ситуация и с многочисленными русскоговорящими диаспорами в других странах, как то – в США, Канаде, Германии, Швеции, Израиле и др.. Правда там эффективность информационных побед «Русского мира» снижена за счет того, что целевая аудитория ограничена людьми старшего поколения, пенсионерами и маргиналами. Молодежь, а также значительная часть успешных профессионалов в странах последней группы быстро отходит от русского языка и мало интересуется русскоязычными СМИ.
Однако, в целом, можно с долей прискорбия сказать, что сегодня демократический западный мир проигрывает информационную войну и не только нашистской России, но и другим агрессивным силам, в число которых входили с трудом поваленные военной силой диктаторские режимы в Ираке и Ливии и входят различные террористические группы радикального толка. Отчего это происходит?
Здесь надо сказать, что любая информационная война традиционно зиждется на трех элементах, в разное время располагавшихся в разных порядках. Это – СМИ, школа (прежде всего - высшая) и церковь[3]. Именно те, кто доминирует в этих общественных структурах, определяет и массовое сознание наций, задавая установку на экспансию, самооборону или капитуляцию. Уже к началу 90-х годов ХХ века в результате более чем семидесяти лет непрерывной работы Коминтерна и разного рода Культур-марксистских групп как в Западной Европе, так и в Северной Америке в СМИ и университетах этих регионов доминируют левые силы различной степени радикальности, «дети студенческих бунтов» воспитанные на отрицании практически всего, что было достигнуто западной цивилизацией и почти религиозной идеализации как канувшего в небытие Советского Союза, так и унаследовавших ему деструктивных «альтернативных моделей развития». Что же до еще недавно доминировавших христианских церквей, то можно сказать, что вследствие сходных и несходных причин их влияние христианских церквей в странах Запада упало практически до нуля.
Трехгранная «хрустальная пирамида Андерсена»
Несколько иная ситуация сложилась в Японии и немногочисленных свободных странах Азии (Южной Корее, Тайване, Сингапуре) а также в ряде восточноевропейских стран (Польша, Хорватия), но эти страны сегодня не являются определяющими игроками на «великой шахматной доске». В результате вполне очевидно, кто и почему выигрывает информационную войну в настоящий момент истории. Ну а о том, чего ожидать в будущем, в нынешние переломные времена можно только догадываться.
[1] Мрачная история мегадука Луки достойна описания, кторое я, на всякий случай, сделаю отдельно. Очень напоминает позицию ряда европейских политиков.
[2] Эта фраза на старобелорусском (на котором также умел говорить Гедиминас) означала то, что Литва не будет менять сложившиеся традиции и образ жизни княжеств, освобождаемых литовцами от татарского ига, которое традиции как раз ломало.
[3] В своих лекциях я дал этим трем элементам фигуральное название «хрустальная пирамида» (по аналогии с магическим хрустальным шаром), где каждый из этих элементов является как бы гранью